Мими Памфилофф - Случайно влюбилась в… Бога?
В кои-то веки я наконец-то поняла, почему нуждалась в защите, но…
– Как мы стали "связанными"? – спросила я.
– Связь передалась тебе по наследству от твоей бабушки. Мы встретились в 1940 году. Она была совсем ребенком, но я связал себя с ее светом. Связь передалась ее потомкам.
– Почему она?
– Она была особенная. Я думал, это ее защитит. Но нет.
Разговор шел медленнее, чем я желала, и мое терпение закончилось.
– Гай, Вотан… кто бы ты ни был…
Злость промелькнула по его лицу.
– Кто сказал тебе мое старое имя?
Симил проговорилась, но в чем проблема?
– Теперь мы играем в Румпельштильцхен [28]? Невероятно! Просто скажи мне! Что ты такое?
Гай ответил:
– Веками люди называли нас по-разному: феи, пришельцы, даже вампиры – ведь мы не можем по-настоящему умереть – но ты сказала бы… боги.
– Извини. Ты только что сказал "боги"?
Гай неохотно кивнул.
Кажется, мне нужно выпить.
– Вроде Зевса или Афродиты?
– Точнее Эреб и Гея – первые древние боги. Но мы никогда не были свергнуты с Олимпа, потому что его не существует, и нас только четырнадцать. Мы также не вступаем в брак и не имеем детей, кроме…
– Извини, но ты сказал "боги"?
У меня никак не укладывалось это в голове. Совсем.
– Мы очень похожи на тебя; мы сотворены из энергии; но намного лучше умеем ее контролировать. Все равно, что сравнивать макаку с гориллой, если так легче понять.
Предполагалось, что я макака? Ну, он хотя бы горилла. Логично.
– Откуда ты пришел?
– Мы не знаем. В один прекрасный день мы оказались здесь, осознающие свое существование, но как это случилось, не понимали или не помнили. Все, что мы можем сказать, мы просто другой вид, чудо жизни, прямо как ты. Только у нас гораздо лучшие способности, наша сила основана на энергии, и мы никогда не умираем.
– Что?
– Эмма, у нас нет времени на урок физики прямо сейчас.
– Что?
Я все никак не могла забыть слово "бог".
Он медленно выдохнул.
– Все живое в своей самой простой форме есть энергия. Энергия наше царство, наш уровень существования. Как ее порождение, мы можем манипулировать и использовать ее разными способами. Нам даже не нужны тела, чтобы жить, хотя для работы здесь, мы иногда принимаем форму.
– Работа?
У них была работа? Почему здесь больше никого нет это послушать?
– Как у любого живого создания, у нас есть цель, – уточнил он. – Наша цель – удержать людей от саморазрушения. Ты не поверишь, как это утомительно. Ваш вид очень целеустремленный. Но даже если я хочу что-нибудь изменить по-своему, ничего не получится. Моя роль ограниченная, инстинктивная.
Я прошлась по комнате и запустила руки в свои буйные кудри. Его ответы вызвали еще больше вопросов.
В довершение всего, из всех нелепостей, мои отношения с Гаем, теперь именуемой "связью", ощущались все более ужасающими, будто меня пристегнули наручниками к другой планете, на которой я не хотела жить.
Послышался легкий стук в дверь.
– Мистер Сантьяго, я все загрузил в машину.
– Спасибо, Томмазо. Мы скоро будем, – ответил Гай, не сводя глаз с моего лица.
– Почему он называет тебя мистер Сантьяго?
– У нас много имен, больше, чем я иногда могу запомнить. Мне надоело имя Вотан, поэтому я его поменял.
– Зачем? – спросила я. Казалось странным, что после – ладно, я не знаю сколько лет на самом деле – он сменил одно имя на другое.
– Нам нужно уходить.
Он не собирался отвечать? Хорошо. У меня были другие более важные вопросы.
– Ты не закончил, – я схватила его за руку, чтобы он не ушел. Поток энергии прошел через мою руку. – Что я такое?
– Отец твоей бабушки один из нас. Вероятно, это делает тебя немного такой же, как мы, только слабее. Однако, в отличие от богов, твоя форма, очевидно, полностью закреплена в физическом мире, как у обычного человека. Мы остаемся разными видами.
– О, – все, что я смогла произнести, когда до меня дошел смысл сказанного. Я так и знала, что это не к добру, когда Артуро назвал меня полукровкой.
Но я почти ожидала, что наполовину цыганка или ясновидящая, может даже цирковой уродец. Но наполовину сверхъестественное божество? Да что, черт побери, это вообще значило? Единственные упоминания об этом были в греческой мифологии или латиноамериканской антропологии.
А смогу ли я изрыгать огонь?
Или вырастить кукурузу?
Подожди. Давай подумаем, ничего хорошего с богами в тех историях никогда не случалось. Они всегда с кем-то враждовали, убивали друг друга, становились созвездиями, когда их разрывало на миллион кусочков…
Ладно. Сейчас не время расклеиваться. Я пережила много ужасных событий.
Так что мне надо было взять эту пугающую кроличью норку, в которую я почти нырнула, аккуратно сжать ее в ладони и засунуть в карман, свой "Разберусь позже" карман. Потом, когда смогу, отправлюсь в это путешествие.
До этого я не буду пытаться понять, объяснить или обсуждать. Просто получи ответы, Эмма, так, ты сможешь это пережить, и спасти свою семью.
– Ну и, почему эти Скаб называли меня Пиел? – спросила я.
– Скаб?
– Мое новое прозвище для колдунов? Мааскаб – Скаб.
Гай выглядел совершенно… безучастным.
– Пиел на языке Майа означает "ключ". Полагаю, ты сказала бы "недостающее звено". Или, возможно, связь между богами и людьми. Так или иначе, мы не знаем, зачем ты им нужна.
Недостающее звено? Как грубо.
– Какая бы причина ни была, вряд ли она нам понравится, – заметила я.
Он кивнул.
– Учбены рассказывают, что жрецы десятилетиями забирали женщин. Мы предполагаем, эти женщины другие Пиел или были любовницами моего брата. По рассказам жрецы убивают женщин, мы можем только догадываться, что "Скаб" пытаются уничтожить наше потомство.
– Почему? Ведь мы ничего плохого не сделали.
– Эмма, Мааскаб зло. Они наши враги. Последнее, чего они хотят, еще больше нас, разгуливающих по планете. Даже полубогинь, как ты.
Я помотала головой; все слишком нереально.
– Поэтому им была нужна моя бабушка?
Гай нахмурился и взял меня за руку.
– Пойдем, Эмма. Мы должны уйти прежде, чем они вернутся. Надо спрятать тебя в безопасном месте.
Простой жест, держать за руку, но я все удивлялась. Так долго он был всего лишь голосом. Теперь он настоящий, стоит рядом со мной, прикасается ко мне. Настоящий, живой бог, не меньше.
– Эй. Ты притрагиваешься ко мне. Почему нет боли?
– Когда я сосредотачиваюсь и держу эмоции под контролем, то могу уменьшить силу воздействия. – Он плутовато улыбнулся. – Или увеличить, если ты не слушаешься.
